Начальное состояние СУ-85, при полной прокачке T-34. Исследование и прокачка
Переход с СУ-85Б на СУ-85 стоит 9 770 опыта, с Т-34 - 40 480. Если качать с "легендарного", то выйдет довольно долго, но при полном исследовании "в наследство" перейдет двигатель и рация, если же с СУ-85Б - только рация. При всех условиях лучше качать ветку пт с начала, чтобы постепенно набирать опыт игры за этот вид техники. Орудие. Первым 85мм Д-5С. Далее исследовать пушку 7 уровня ничего не мешает, но удобней сделать это 3им по счету. Гусеницы. Повысит скорость поворота, что важно для пт, т.к. нет башни + уменьшит потерю скорости на ходу. Орудие. Черёд 107мм ЗиС-6С. Имея огромный урон (300) и хорошую бронебойность (167), этот модуль позволит получать море позитива и кредитов. Двигатель. Добавляет 20 л.с. - это очень мало, отсюда последнее место. Боевая эффективность
Стоит начать с того, что СУ-85 является первой в списке самых фармящих машин в WOT`е. И это не без основательно. Мощное вооружение, отличная маскировка, хорошая скорость и маневренность - все это на фоне невидимых "вооруженным глазом" недостатков. Собственно самым "страшным" минусом является то, что урон КВ-3, ИС и т.д. равен 390 единиц, а это перекрывает хп СУшки на 50, другими словами встреча с этими танками будет смертельна ваншотом. Но не все так плохо. При грамотной игре, пт первой видит цель, поэтому выстрел будет первым за пт, а там уже шанс быть незамеченным и повторный выстрел.
Тактика на картах. Цель пт заключена в названии этого типа танка - противотанковая самоходная установка, другими словами необходимо уничтожать самые бронированные машины. Но не стоит забывать про характеристики орудия, они накладывают вполне ощутимые ограничения в выборе цели стрельбы. Задача пт состоит в поддержке наступления или обороне важных позиций\базы. При выборе позиции обороны нужно придерживаться нескольких критериев: 1. Обзор прострела должен быть длинный и узкий. 2. Лучше всего находится в замаскированной зоне - кусты, деревья. 3. Наличие склона, горы, дома, др. объектов для того, чтобы уйти из зоны обстрела танков\артиллерии.
Тактика в бою. Если бой попался с "ровесниками", то разумно будет держатся ближе к месту схватки, поскольку нужно реализовывать убойную мощь СУ-85. Если же бой с танками "постарше", выгоднее будет занимать позицию засады, с возможностью стрельбы в борта или корму наступающих танков; при отсутствии доступности стрельбы в уязвимые места, нужно заряжать фугасами или бить по гусеницам "парализуя" врага. Оборудование, снаряжение и боекомплект
Набор оборудования для СУ-85 выглядит следующим образом: вентиляция , маскировочная сетка и стереотруба. Два модуля съемные (маск. сеть и стереотруба) и пойдут дальше по ветке пт, а третий (вентиляция) стоит всего 150 000, поэтому неважно проходной ли СУ-85 или есть желание на ней фармить, все-равно все 3 нужно ставить.
Снаряжение. Пятый уровень техники уже обязывает пользоваться такими ресурсами как расходники. Лучше всего выглядит набор из аптечки, ремкомплекта и огнетушителя.
Боекомплект. На топовое орудие заряжается 30 снарядов. Этого вполне хватит практически на любой бой. Пропорция. ББ снаряды имеют высокую бронебойность для 5го уровня(167), но стоит оставить место и для 5-6 ОФ.
СУ-85/История
В апреле 1943 года Артиллерийский комитет ГАУ Красной Армии выслал — «Уралмашзаводу» тактико-технические требования на проектирование САУ с 85-мм орудием. Основным назначением новой самоходки должно было стать уничтожение тяжелых танков противника типа «Tiger» на дистанциях 500—1000 м. Для выполнения приказа предлагалось взять за основу модернизированную СУ-122М и вместо 122-мм гаубицы установить орудие с 85-мм зенитной пушки 52-K. Во второй половине апреля конструкторский отдел «Уралмашзавода», возглавляемый Л. И. Горлицким, приступил к проектированию машины.
5 мая 1943 года ГКО установил сроки и исполнителей по созданию новых танков и САУ. Изготовление САУ с 85-мм пушкой возлагалось на «Уралмашзавод», причем Центральное артиллерийское конструкторское бюро (ЦАКБ), возглавляемое В. Г. Грабиным, должно было спроектировать, а завод № 9 Наркомата вооружения — изготовить орудие для САУ. Однако, когда из ЦАКБ были получены чертежи 85-мм пушки С-31, выяснилось, что она занимает очень много места в боевом отделении и не позволяет удобно разместить внутри машины оборудование и экипаж, а кроме того, значительно увеличивает массу САУ. На «Уралмаше» предложили заводу № 9 разработать новую 85-мм пушку. В результате в КБ завода № 9, возглавляемом Ф. Ф. Петровым, была спроектирована пушка Д-5С-85, значительно лучше отвечавшая условиям установки в САУ. В конце мая 1943 года из ЦАКБ поступил эскизный проект еще одного орудия — С-18. Оно имело некоторые преимущества, так как в нем использовалась люлька от серийной 76-мм танковой пушки ЗИС-5. Однако и С-18 не очень удачно компоновалось в боевое отделение проектируемой САУ.
7 июня 1943 года специальная смешанная комиссия из представителей НКТП, НКВ, ГАУ и ГБТУ приняла решение изготовить для сравнительных испытаний три опытных образца самоходов с 85-мм пушками: СУ-85-1 с пушкой С-18-1 ЦАКБ и измененной люлькой «Уралмашзавода», СУ-85-11 с пушкой Д-5С-85 завода № 9, СУ-85-IV с пушкой С-18 ЦАКБ.
Работа над опытными образцами продолжалась полтора месяца. С 20 июля 1943 года проводились их заводские испытания пробегом на 80 км и стрельбой. При этом пушка Д-5С отстрелялась в полном объеме — 129 выстрелов, что же касается пушек С-18-1 и С-18, то они из-за поломок спусковых механизмов сделали соответственно 39 и 62 выстрела.
По результатам испытаний комиссия рекомендовала для принятия на вооружение Красной Армии самоходную установку СУ-85-Н с пушкой Д-5С. что и было оформлено постановлением ГКО № 3892 от 7 августа 1943 года. Этим же постановлением предусматривалось прекращение серийного производства на «Уралмашзаводе» самоходов СУ-122 и танков Т-34, «Уралмаш» стал производить только самоходно-артиллерийские установки.
Боекомплект САУ состоял из 48 унитарных выстрелов с осколочными стальными гранатами О-365 и бронебойно-трассирующими снарядами БР-365 и БР-Э65К. Скорострельность пушки с закрытыми люками боевой рубки составляла 6 — 7 выстр./мин. Производство СУ-85 продолжалось на «Уралмашзаводе» с августа 1943 по октябрь 1944 года. За это время были выпущены 4100 самоходные установки.
Новую самоходку в войсках приняли хорошо и использовали достаточно эффективно. Отзыв командира 1440-го САП подполковника Шапшинского: Машина отличная, оправдала себя как истребитель танков противника. Нужно только правильно применять ее. В первых боях за Днепром, когда полку пришлось применять самоходы как танки, полк потерял 5 машин. В дальнейших боевых операциях полк главным образом поддерживал атаки своих танков, следуя за их боевыми порядками на дистанции 200 — 300 м и отражая контратаки танков противника. Экипажи самоходов действуют, подставляя противнику наиболее трудно уязвимое место — лоб. Самоход СУ-85 пробивает лобовую броню танка „Тигр" с дистанции 600 — 800 м, а борт его — с 1200 — 1300 м.
Поиск путей усиления огневой мощи СУ-85 велся с самого начала его серийного выпуска. К осени 1943 года завод № 9 изготовил 85-мм орудие Д-5С-85БМ с начальной скоростью 900 м/с, что увеличивало пробиваемость брони на 20 %. Размеры установочных частей нового орудия сохранились такими же, как у Д-5С, и никаких серьезных изменений в самоходе не требовали. Поскольку ствол Д-5С-85БМ был на 1068 мм длиннее, чем у Д-5С, для уравновешивания в цапфах его оттянули назад на 80 мм. В начале января 1944 года опытный образец самохода прошел заводские испытания, после чего его отправили в Гороховец на государственные, которые он выдержал, но на вооружение принят не был. Кроме того, осенью 1943 года проводились проектные работы по установке на самоход орудий большего калибра: 122-мм пушки А-19 и 152-мм гаубицы Д-15. Конструкция СУ-85
Общая компоновка самоходного орудия СУ-85 образца 1943—1944 гг. полностью соответствовала СУ-122, в котором в значительной мере использовались узлы и агрегаты от среднего танка Т-34.
Корпус САУ был сварным и изготовлялся броневых листов толщиной от 20 до 45 мм. Носовая часть корпуса была образована двумя наклонными бронелистами, изготовленными из гомогенной брони высокой твердости марки 44С, приваренной к передней балке. Толщина обеих бронелистов составляла 45 мм, углы наклона — 50 (верхний) и 45 (нижний). Помимо выреза под установку пушки на лобовом листе и по бортам корпуса находились амбразуры для стрельбы из личного оружия, которые закрывались конусообразными заглушками. В правой части нижнего лобового листа был сделан прямоугольный люк, крепившийся на болтах, который предназначался для доступа к механизму натяжения правой гусеницы.
Борта и корма рубки также защищались 45-мм бронёй, однако угол установки данных броневых листов был заметно меньше и составлял, соответственно, 20 и 10. Каждый борт корпуса образовывался одним бортовым листом и двумя листами предкрылков. Наиболее мощное бронирование имела маска пушки — 52 мм.
Крыша рубки и корпуса выполнялась из бронелистов толщиной 20 мм. Помимо вырезов под командирскую башенку и входного люка имелось два отверстие под установку панорамы. На части первых серийных машин в правой кормовой части крыши был сделан вырез для вытяжного вентилятора, который закрывался бронеколпаком. Для командира в крыше рубки приваривался броневой колпак с призматическими и перископическими приборами. На самоходных установках поздних выпусков броневой колпак был заменен командирской башенкой с толщиной стенок 20 мм. На машинах выпуска 1944 года бронирование башенки усилили до 45 мм.
Кормовые бронелисты корпуса также были наклонными (48 верх и 45 низ), а их толщина составляла 40 мм. Верхний лист был выполнен откидным на двух петлях с креплением на болтах к угольниках, приваренным к предкрылкам и бортовым листам изнутри. В центре имелся круглый люк для доступа к агрегатам трансмиссии. Крыша моторного отделения состояла из трех бронелистов толщиной 20 мм, средний из которых имел корытообразную форму, а его боковые стенки были усилены приварными броневыми планками. Для удобства доступа к заливным горловинам и стаканам подвески опорных катков в боковых листах крыши вырезали по четыре дополнительных лючка. Крыша над трансмиссионным отделением состояла из двух бронелистов над топливными баками, двух броневых листов жалюзи, узкого концевого поперечного листа и защитной сетки над крышей.
Днище изготовлялось из четырех бронелистов толщиной 15 мм, которые соединялись сварными швами встык и усиливались броневыми накладками. В днище имелись три люка с броневыми крышками: передний люк-лаз (эвакуационный, справа от орудия), средний (для доступа к масляному насосу и водяной помпы) и задний (для слива масла из КПП). Кроме того, в нижнем бронелисте сделали пять люков для слива топлива и четыре прямоугольных выреза для монтажа подвесок опорных катков.
На самоходной установке монтировался V-образный 12-цилиндровый дизельный двигатель В-2-34 максимальной мощностью 500 л.с. Он устанавливался на четырех цапфах, отлитых вместе с верхней половиной картера, и крепился восемью болтами. На двигателе устанавливалась топливозакачивающая помпа, топливный насос НК-1, топливный фильтр, топливопровод высокого давления, масляной фильтр, водяной насос и генератор. Запуск двигателя производился стартером СТ-700 мощностью 15 л.с., либо сжатым воздухом с помощью воздухораспределителя. Для очистки воздуха, поступающего к двигателю, использовался фильтр «Циклон» с двумя сменными проволочными кассетами, которые обеспечивали степень очистки воздуха до 99,3 %.
Запас топлива в основных баках составлял 470 литров, запасных — 360 литров. В отличии от СУ-122М на СУ-85 левый топливный бак в боевом отделении был демонтирован, а вместо него устанавливалось два бака с правой стороны. Запасные резервуары с горючим имели цилиндрическую форму и устанавливались снаружи. К основной системе топливопроводов они подключены не были. Ёмкость имевшихся на самоходке масляных баков составляла по 40 литров.
Трансмиссия СУ-85 состояла из главного фрикциона, трехходовой пятиступенчатой КПП (5 передач вперёд и 1 назад), два бортовых фрикциона с тормозами (из листовой стали с накладками из феродо) и два бортовых редуктора. Ходовая часть самоходного орудия полностью соответствовала танку Т-34 образца 1943 года производства УЗТМ. В её состав входили следующие элементы: два направляющих колеса переднего расположения (цельнолитые с кривошипным натяжением гусениц); два ведущих колеса заднего расположения (цельнолитые, со ступицами); 10 опорных катков (с резиновыми банджами, наружной амортизацией и штампованными дисками); две гусеничные ленты с 74 траками каждая (по 37 плоских и гребневых траков соединенных шарнирно при помощи пальцев).
Кроме того, на надгусеничных полках укладывались дополнительные грунтозацепы.
Электрооборудование машины было выполнено по однопроводной схеме, за исключением двухпроводного аварийного освещения. В качестве источника питания использовались 4 аккумуляторных батареи 6СТЭ-128 соединенных параллельно и имевших общую ёмкость 256 а\ч, а также генератор ГТ-4563-А с реле-регулятором РРА-24Ф мощность 1 кВт и напряжением 24В. Электропитание подавалось на стартер, электродвигатель МВ-12 вентилятора боевого отделения, радиостанцию, переговорное устройство, вибрационный электросигнал ГФ-12Т (СМ-06 или ВГ-4), фару и задний фонарь.
Основное вооружение состояло из 85-мм пушки Д-5С-85 (с полной длиной ствола 51,6 калибра) или Д-5С-85-А (48,8 калибра). Высота в линии огня составляла 1550 мм. Ствол пушки Д-5С-85 был секционным и включал три элемента: трубу, кожух и казенник. Труба вставлялась в кожух до упора буртом в кольцевой выступ на внутренней его поверхности. Она сдерживалась этим выступом от смещения вперед, а от смещения назад труда удерживалась казёнником. Канал трубы имел патронник и нарезную часть (с 24 нарезами идущими слева-вверх и направо).Кожух был сварной и предназначался для закрепления трубы в казеннике и направления ствола в люльке при откате. Орудие также оснащалось заграждением, которое предохраняло экипаж во время стрельбы.
Нормальная длина отката варьировалась в пределах 270—310 мм, максимальная составляла 320 мм. Углы вертикального наведения составляли от −5 до +25, по горизонту пушка могла наводиться в пределах 20. Дальность стрельбы прямой наводкой доходила до 3800 метров, максимальная — до 13600 метров. При наилучших обстоятельствах скорострельность из Д-5С-85 доходила до 6-7 выстрелов в минуту, так что по этому показателю вполне удалось догнать немецкую KwK 36.
Конструкция пушки Д-5С-85-А отличалась цельнолитым стволом, доработанным казенником, наметками люльки и неподвижными частями ограждения. Полная масса орудия немного увеличивалась и составила 1370 кг, против 1230 у Д-5С-85. Углы наведения и откат ствола остались прежними.
Боезапас самоходного орудия составил 48 унитарных снарядов. В его состав включались: бронебойно-трассирующие тупоконечные снаряды БР-365, либо остроконечные БР-365К, оснащенные взрывателями МД-5 и МД-8; бронебойно-трассирующий подкалиберный снаряд БР-365П (только с 1944 года); осколочная граната О-365К со взрывателем КТМ с полным и сокращенным зарядом; осколочная граната О-365 с дистанционным взрывателем Т-5.
Укладка снарядов производилась следующим образом. В нише левого борта размещалось 19 выстрелов (включая 2 дополнительных бронебойных), 18 — в ящике под орудием (включая 4 дополнительных бронебойных), 10 — в вертикальном стеллаже у моторной перегородки и 1 выстрел в вертикальном стеллаж левого борта.
Кроме того, в боевом отделении укладывалось 1500 патронов для автоматов, 24 гранаты Ф-1 и пять противотанковых гранат.
При стрельбе прямой наводкой использовался телескопический прицел 10Т-15, а для ведения огня с закрытых позиций — панорамный прицел, конструктивно состоявший из механизмов углов прицеливания, механизмов углов места цели, подъёмного механизма, механизмов поперечного качания, стрелок, корзинки для панорамы и привода соединения прицела с люлькой.
На самоходках, укомплектованных орудиями Д-5С-85-А, стрельба прямой наводкой могла вестись как с использованием панорамного прицела 10Т-15, так и с помощью перископического шарнирного прицела ТШ-15. С закрытых позиций применялся панорамный прицел от пушки ЗиС-3. Экипаж также мог вести наблюдение через призматические приборы назад и влево, а на поздних образцах СУ-85 установили дополнительные приборы наблюдения, что обеспечило экипажу самоходки практически круговой обзор.
Внутренняя связь командира, наводчика, механика-водителя и заряжающего обеспечивалась танковым переговорным устройством ТПУ-2, ТПУ-3бис-Ф или ТПУ-3. Для наружной связи на самоходки устанавливались коротковолновые радиостанции 9Р, которая впоследствии заменялась на 9РМ или 9РС. Штыревая антенна крепилась на правом борту возле боевой рубки. Модификации СУ-85 СУ-85БМ - Опытный вариант, оснащённый 85 мм орудием Д-5С-85БМ ("БМ" - Большой Мощности). Помимо прочих конструктивных отличий ствол орудия удлинили на 1068 мм, а для его уравновешивания пришлось оттянуть его на цапфах назад на 80 мм. Проведённые испытания показали, что скорость снаряда увеличилась до 900 м\с (по другим данным – до 950 м\с), а бронепробиваемость – на 20%. Была построена одна САУ, которая в течении марта-апреля 1944 года прошла государственные испытания на Гороховецком полигоне. Заключение полигонной комиссии было благожелательным, но из-за принятия на вооружение СУ-100 от дальнейших работ по СУ-85БМ прекратили. СУ-85 на войне
Ввод в эксплуатацию СУ-85 совпал с реорганизацией структуры частей самоходной артиллерии. По новому штату № 010\062, принятому в октябре 1943 года, самоходно-артиллерийские полки РВГК должны были иметь штат из 318 человек и 21 САУ (четыре батареи по пять машин и одна командирская самоходка).
Формирование и обучение экипажей для САУ занимался Учебный центр самоходной артиллерии, однако часть СУ-85 была передана в распоряжение 15-го и 19-го учебных, а также 19-го запасного сап. Осенью 1943 года, в целях ускорения процесса освоения новой техники, 1-я и 5-я учебные танковые полки были переформированы в учебные самоходно-артиллерийские полки с такими же номерами. В это же время в Челябинске на базе 21-го усап была сформирована 7-я учебная самоходно-артиллерийская бригада.
Вслед за 1440-м сап одним из первых СУ-85 получил 1454-й полк — это произошло 25 сентября 1943 года на станции Пушкино. Поскольку для 85-мм самоходки требовалось 4 человека было проведено переформирование экипажей. Самоходчикам новая машина понравилась. При сохранении динамических качеств САУ мощность вооружения, за счет установки противотанкового орудия, сильно возросла. Кроме того, благодаря длинному стволу СУ-85 смотрелась более внушительно, чем СУ-122, на которых начинал воевать полк. Спустя несколько недель 1454-й сап форсировал Днепр и, будучи переданным в распоряжение командира 9-го механизированного корпуса генерала Малыгина приготовился к наступлению на Киев. Утром 3 ноября 1943 года полк был введён в бой и вышел к дачному посёлку Пуща-Водицы. Здесь, кроме сильного пулеметного и артиллерийского огня, советским танкистам пришлось преодолевать заминированные улицы и проходы, потеряв на минах три танка и две САУ. После подхода танков-тральщиков наступление было продолжено и самоходкам удалось пробиться в тыл группировки противника, частично разгромив её.
В ночь с 4 на 5 ноября 1454-й сап участвовал в ударе советских войск в направлении Пильник — станция Беличи — Святошино, впоследствии перерезав железную дорогу и шоссе Киев — Житомир. В дальнейших боях за Святошино и Хотово самоходки преимущественно использовались как средство поддержки пехоты. Тем не менее, во второй половине дня 5 ноября экипажам СУ-85 пришлось вести бои с танками Pz.IV, прикрывавшими отход основных сил. За ночь наши войска потеряли три танка и две самоходки, уничтожив две вражеские машины. Ещё одна немецкая «четверка» застряла на заболоченной местности и была захвачена пехотой.
Чтобы понять, в каких условиях доводилось работать экипажам САУ, ниже приводится отрывок из книги «Батарея, огонь», которую после войны написал командир экипажа В. С. Крысов — возможно, это единственное издание, которое подробно рассказывает о боевом применении СУ-122 и СУ-85. В ночь с 19 на 20 ноября полк вместе с 70-й мехбригадой полковника Сиянина был переброшен в район Брусилова — райцентра Житомирской области, с задачей остановить наступление крупной танковой группировки противника: своим клином она уже достигла Краковщины и рвалась в сторону Киева. К Брусилову мы вышли ночью. Замначштаба капитан Архипов показал нам позиции батареи, и в темноте, не ожидая рассвета, мы начали занимать оборону. Мой взвод, состоящий из двух самоходок СУ-85, был поставлен на опушку леса двумя километрами южнее Брусилова, фронтом на Морозовку, занятую немцами. С Погорельченко выбирали позицию для каждой самоходки, ночь была очень темной, изредка сквозь свинцовые тучи проглядывали клочки темно-синего ночного неба с блестками звезд и яркой луной, на мгновение освещая высоту, прикрывающую Морозовку и Краковщину.
Правее сзади нас оборудовалась рота 120-мм минометов; впереди, тоже правее, обустраивался взвод 45-мм противотанковых пушек. Самоходки комбата и Русакова окапывались юго-западнее. Главные силы полка укреплялись на западной опушке леса, у окраины Брусилова. И вдоль опушки леса занимали широкие участки обороны малочисленные подразделения мотобригады. Подумалось: ожидается контрудар, а полк разбросали повзводно. Для довольно широкого участка обороны сил было явно мало, даже с учетом пехотинцев 70-й дивизии на переднем крае. […]
Экипаж второй моей самоходки — младшего лейтенанта Макарова, был настроен по-боевому. Наводчик Коваленко, механик-водитель Гречук и заряжающий Тюленев выглядели молодцевато, будто и не рыли всю ночь окопы и не предстоял нам смертельный бой. Их командир, Валентин Петрович, человек был сугубо штатский, но мужества и решительности ему было не занимать, я видел его в боях: он не оборонялся, а налетал и обрушивался на врага! Уточнил Валентину сектор ведения огня, порядок поддержания радиосвязи и предупредил:
- Следи за мной! Основное взаимодействие: «делай, как я». Не успел дойти до своей самоходки, как немцы начали артподготовку, в небе появилась авиация. Несколько бомб разорвались на нашем участке, сокрушая деревья за позициями. Когда, пригибаясь, добежал до самоходки и сел в башню, снаряды рвались уже часто и по всему фронту обороны — пехоте, позициям артиллерии и самоходчиков. Пыльная буря накрыла весь район расположения, не видно было ни траншей передовой, ни безымянной высоты, отделявшей нас от Морозовки, ни даже взвода противотанковых пушек. Приборы стрельбы и наблюдения покрылись толстым слоем пыли, в башне стало темно, мы боялись, что не сможем прицельно стрелять, и, как только начала стихать канонада, бросились протирать оптику. То же делал и экипаж Макарова. А в стрелковых подразделениях солдаты раскапывали друг друга, перевязывали раненых, восстанавливали разрушенные траншеи. Сомнений не было: после такой интенсивной и продолжительной бомбардировки противник перейдет в наступление.
Около десяти со стороны Морозовки и Краковщины послышался гул моторов. Вскоре на высоту стали выползать танки, на ходу ведя огонь из пушек и пулеметов. Они уже приближались к передовой позиции, оборудованной пехотинцами в километре от переднего края, когда из-за высоты одна за другой показались три цепи фашистской пехоты. Обстановка стала ухудшаться с каждой минутой. «Сорокапятки» слишком рано открыли огонь по «тиграм», и противник не преминул этим воспользоваться! Наши не успели произвести и десяти выстрелов, как танки перенесли на них огонь своих пушек и за считаные минуты в клочья разнесли обе пушки — мы видели, как взлетают колеса и лафеты того, что было орудиями. Из двух расчетов в живых осталось двое, мы занесли их в окопы минометной роты и оказали первую помощь. Я тогда с горечью подумал: вот она, роль командира! Рано открыл огонь! И врагу не нанес урона, и сами почти все погибли!
Сзади справа зачастили минометные выстрелы, это соседняя рота ударила по наступающей за танками пехоте. Ротный с НП мастерски корректировал огонь минометов, заставляя немцев падать — отлеживаться в воронках и ямах. Почти остановили наступление и танки, пехота стала прятаться за их стальные корпуса.
Открывать огонь с такого большого расстояния по «тиграм», да еще под острым углом не имело никакого смысла. Но и подпускать немцев к лесу — тоже нельзя. Принял решение сблизиться с вражескими танками и ударить им в левый фланг, по бортам. Сигнальными флагами дал команду Макарову «делай, как я!» и сразу же приказал своему механику:
- Иван! Вперед!
Герасимов, не мешкая, задним ходом вывел машину аппарелью из котлована и помчался вперед! От самого леса в сторону Морозовки тянулась гряда деревьев с кустарником, миновали разбитые «сорокапятки» и на большой скорости устремились вдоль зеленой гряды навстречу врагу. Слева мелькали лесные заросли, укрывая наши самоходки от глаз вражеских экипажей.
- Ваня, стой! — скомандовал, когда самоходка вышла на уровень головного танка. — Развернуть машину влево на девяносто градусов! По головному танку, бронебойным! Целиться под башню! Прицел постоянный! Огонь! — последовала команда всему экипажу по ТПУ. Внутри башни в сложном комплексе ходов началось энергичное движение — рычагов, педалей, маховиков и ручек, слышались металлические удары гильз о лапки экстрактора и наконец стук закрываемого затвора! Экипаж действовал! И очень слаженно! Вихрем исполнялись команды, четко докладывалось исполнение каждой, пришлось даже унять лихорадку: - Действовать спокойнее!
- Бронебойным готово! — выкрикнул заряжающий.
- Выстрел! — отозвался Королев, тут же нажав на спуск.
Через мгновение из «тигра» взметнулась шапка черно-сизого дыма, и следом — два языка синего пламени!
- По ближнему танку! Целиться так же! Огонь!
Вспыхнул и второй танк! Экипаж Макарова зажег левофланговый танк клина. Остальные танки закрылись дымовой пеленой. За дымом мы различали только темные силуэты, по которым и пришлось вести огонь. И все же нам удалось поджечь еще три «тигра»! Столько же заполыхало и от снарядов экипажа Макарова! Оставшиеся танки стали наконец отходить. Отходили они задним ходом и, уже выйдя из дымовой завесы, открыли по нам огонь из своих мощных 88-мм пушек. Валерий успел выпустить вдогонку еще снаряд! И в этот момент нашу машину сильно тряхнуло со стуком внутри боевого отделения! Я сразу бросил дымовую гранату впереди самоходки, чтобы немцы подумали, что мы горим. По самоходке Макарова тоже нанесли два рикошетных удара, и оба снаряда взорвались возле башни. Оставшиеся немецкие танки скрылись за высотой.
Когда прекратился обстрел, я выскочил из самоходки и, оглядев ее, ахнул! На лобовой броне зияла пробоина! Мало того! Сбиты два запасных топливных бака, стакан антенны, бревно-самовытаскиватель, покорежен правый подкрылок! Сразу бросился в башню и сквозь задымление боевого отделения увидел – неразорвавшийся снаряд! К нашему счастью, это оказалась болванка без взрывателя! Но если бы она, пробив броню, попала в боезапас, самоходка превратилась бы в металлолом, а от экипажа вообще ничего бы не осталось! С облегчением вышвырнул ее вон из башни! Дав сигнал Макарову «делай, как я», приказал Ивану возвращаться на свои позиции.
Развивая наступление 8-9 ноября авангард 1454-го полка оторвался от основных сил и оказался в окружении под селом Жидовцы, которое переходило несколько раз из рук в руки. Две СУ-85 с небольшим десантом провели рейд по тылам противника, атаковав немецкую автоколонну и подбив один танк, однако дальше события развивались не слишком удачно и самоходчики с трудом прорвались к своим.
В январе 1944 года СУ-85 поступили на оснащение 1295-й самоходного артиллерийского полка резерва Верховного Главнокомандования, которые получили по две батареи этих орудий. Ранее личный состав и техника принадлежали 225-му отдельному танковому полку, с октября 1943 года был танко-самоходным и был частично укомплектован Т-34.
На фронт полк попал только в июне 1944 года и некоторое время находился в резерве. Боевую задачу перед самоходчиками поставили 5 июля. Во взаимодействии с 68-й отдельной Калининской танковой бригадой и частями 165-й стрелковой дивизии планировалось перейти в наступление в направлении Дубова — Мощона — Кругель — Парадубы и к исходу дня овладеть рубежом Кругель — роща двумя километрами восточнее Кругеля. В дальнейшем наступать в направлении Парадубы — Забужье. Поддержку наступающим войскам оказывал 1821-й тсап вооруженный тяжелыми самоходками СУ-152.
В бою у высоты 197.2 противник оказал очень ожесточенное сопротивление. Немцы веди огонь с замаскированных хорошо укрепленных позиций из полевых орудий и танков. Самоходкам пришлось действовать в крайне невыгодных условиях, которые осложнились ещё больше, когда стали заканчиваться боеприпасы. По запросу командиров подвоз снарядов был осуществлен прямо на поле боя, но заправить удалось только две СУ-85, после чего грузовик был уничтожен прямым попаданием вражеского снаряда. В дополнение ко всему полк попал на минное поле и вынужден был отойти на исходные рубежи. На второй день ситуация повторилась — в ходе первой атаки немцы подбили танк и самоходку, но после перегруппировки сил командиры САУ выбрали другую тактику. Вперед была выдвинута всего одна СУ-85 с экипажем под командованием С. В. Крысова, которая своим неожиданным появлением застала немцев врасплох. Хотя огонь по самоходке нельзя было назвать хаотичным в рубку САУ попало всего пять снарядов, не пробивших броню. Перескочив первую линию немецких траншей СУ-85 вышла на позиции вражеской артиллерии и принялась давить орудия. После этого самоходка вышла к Малой Медыни, где её попытались остановить огнём противотанковых пушек. Тем не менее, экипажу Крысова посчастливилось вернуться назад — позднее в броне обнаружили две пробоины, причем один снаряд пробил правый передний топливный бак, но пожар был погашен хлынувшей из пробоины жидкостью. В начале 1944 года полк вёл боевые действия на территории Польши. Особо стоит отметить удачные действия самоходчиков 28 июля по разгрому двух немецких автоколонн в лесу под Стулино. САУ атаковали немцев с двух направлений и при поддержке пехотного десанта буквально в упор расстреливала вражеские бронемашины.
В августе-сентябре 1944 года 1295-й полк участвовал в боях за Польскую Прагу, после чего был переведен из 47-й армии в 9-й мехкорпус 3-й гвардейской танковой армии. В составе 9-го мехкорпуса полк и провоевал до конца войны: в январе 1945-го сражался за Намыслув, в феврале — за Гейнау и Явор, в апреле — за Берлин.
Примерно такая же судьба была у 1435-го сап. Начав воевать с 1943 года на СУ-122 этот полк с боями прошел через Украину и впоследствии также оказался в Польше. К этому времени 122-мм самоходки были заменены на СУ-85, но из-за больших потерь полк был отправлен в тыл на пополнение. По состоянию на 12 января 1945 года боеспособными числилось всего 11 машин.
Впрочем, несколько лучшим образом обстояли дела и в других подразделениях 3-го Белорусского фронта, развернувшего свои силы против немецкой группировки в Пруссии. Самоходные орудия СУ-85 находились также на вооружении 1021-го (17 боеспособны 1 в ремонте), 1025-го (17 и 4) и 1057-го (9) сап а также 1-го и 2-го танковых корпусов. Последние два соединения находились в резерве ГК и располагали значительными силами. Так, в составе 1-го тк числилось 121 Т-34 (4 в ремонте), 21 СУ-76, 21 ИСУ-122 и 13 СУ-85. Во 2-м тк количество танков было заметно большим — 187 единиц, зато самоходок было меньше — всего 42 СУ-76 и СУ-85. Танковые силы немцев были несколько скромнее, но их значительную часть составляли «тигры» и «пантеры», а также тяжелые самоходные орудия различных типов. Около месяца 1435-й сап ожидал пополнения, однако вместо обещанных самоходок на фронт прибыл 21 танк Т-34-85. Так как другого пополнения в ближайшее время не предвиделось было принято решение сформировать из восьми оставшихся СУ-85 две отдельные батареи, а танки использовать по прямому назначению.
В марте 1435-й сап передали в подчинение 11-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора Максимова — самоходчикам предстояло преодолеть район оборонительных укреплений у города Понарт (пригород Кенигсберга), где немцы усеяли местность минами и ДОТами, толщина стен которых спокойно выдерживала попадания 85-мм снарядов. Исходя из ситуации тактика была выбрана следующая: в первом эшелоне наступающих шли переводчики и группы подрывников, ДОТ обходили танками, через переводчика предлагали гарнизону сдаться и отказавшихся подрывали. Подобное решение оказалось успешным, однако в этом районе у немцев не было ни танков, ни САУ, что в значительной мере упростило задачу. А между тем, советских войскам предстояло прорвать ещё две линии обороны. Ожесточенные бои развернулись у Понарта с 5 апреля. После массированной артиллерийской подготовки с использованием систем залпового огня танки и самоходки пошли в атаку. Удар по немецким позициям оказался удачным — при поддержке пехотинцев самоходчикам удалось уничтожить один «Naschorn» и повредить несколько танков, после чего противник начал постепенное отступление. В то же время немцы подбили три Т-34-85 и одну СУ-85, но все они были отремонтированы. После полудня советские войска были атакованы бомбардировщиками, не принесших существенного вреда.
На следующий день бои возобновились. Действовавшая на главном направлении стрелковая дивизия была усилена танками ИС-2, которым предстояло бороться с «тиграми», а 1435-й сап в это время пробилась на южную окраину города. Из-за сильно противодействия противника наступление затормозилось и бои под Понартом приняли затяжной характер. Чтобы переломить ход наступления в свою пользу командир одной из танковых рот самоходного полка повёл свою машину в обход. Зайдя с фланга советским танкистам удалось поджечь один танк, но внезапно появившиеся два Pz.IV несколькими снарядами подбили «тридцатьчетверку» и её экипажу пришлось эвакуироваться. Тем не менее, 9 апреля 1945 гарнизон Кенигсберга капитулировал и 1435-й сап перебросили сначала под Пилькален, а затем под Раушен (Восточная Пруссия), где самоходки приняли последний трудный бой. Сосредоточение живой силы и техники в этом районе было очень велико, но отступающие немцы были вынуждены вывести из строя почти все свои танки из-за хронической нехватки топлива и запасных частей. Есть также сведения, что машины 1435-го сап завязали бой с двумя немецкими бронекатерами, но скорее всего это были обычные вооруженные катера. После полного окружения противника в плен сдалось около 200.000 человек.
Действия других самоходных полков также не могли остаться незамеченными. Например, в ходе проведения операции «Багратион» (23 июня-29 августа 1944 г.) отличились 1001-й, 1029-й и 1295-й сап. Благодаря хорошо налаженному взаимодействию с другими родами войск противотанковые самоходки не только действовали по прямому назначению, но и привлекались для фланговых и тыловых ударов по отступавшим немецким частям. Один из таких эпизод произошел 8 июля на дороге Колодищи-Слоним, где самоходки 1001-го сап внезапным «наскоком» полностью разгромили немецкую механизированную колонну. Чуть севернее, в полое 1-го Прибалтийского фронта, умело действовали экипажи 1021-го сап. Летом 1944 года самоходчики и два полка 14-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригады у н\п Пиляны приняли бой с превосходящими силами противника, насчитывавшими до 100 танков (по советским данным, хотя их могло быть и меньше), шедших в сопровождении автоматчиков и бронемашин. Самоходные орудия не стали контратаковать противника в лоб, а расположились на флангах. После того, как немцы приблизились на расстояние примерно 500 метров, САУ открыли огонь из засад, подбив и уничтожив 19 вражеских машин.
Мнение о советских САУ, которые в наше время принято больше критиковать, чем хвалить, не всегда было однозначным. Вот что рассказывал о самоходных орудиях В. С. Крысов: Мне долгое время довелось воевать на самоходках СУ-122, а потом СУ-85, и могу сказать, что самоходка была для меня предпочтительнее танка Т-34-85, так как была на 30 см ниже и на тонну легче. Некоторые говорили: зато у танка есть пулеметы. На это отвечу: для борьбы с вражеской пехотой и истребителями танков экипаж самоходки имел 2 пистолета-пулемета (ППШ) и 25 гранат Ф1; кроме того, в нашем экипаже всегда был трофейный пулемет МГ-42 ленточного питания, в каждой металлической коробке которого укладывалась лента на 250 патронов. В общем, самоходка была для меня дороже, чем танк.
Насчет немецкого пулемета Крысов отметил не зря. Советские экипажи предпочитали пользоваться трофейными MG42, если конечно позволяли боеприпасы, но это не означало, что они отказывались от ППШ, которые предпочитали сберегать для ближнего боя во время эвакуации. Ранее считавшийся штатным для танков 7,62-мм пулемет ДТ, при всей своей простоте, не мог вести огонь длинными очередями — в противном случае сильно перегревался ствол или могло заклинить патрон.
По остальным эксплуатационным параметрам СУ-85 ни в чем не уступала танку Т-34, так что проблем с её техническим обслуживанием не возникало, а после принятия на вооружение модификации Т-34-85 стало проще с комплектованием боеприпасами.
В качестве слабых сторон отмечалась недостаточно надежная и перегруженная подвеска, которая досталась от «тридцатьчетверки». С другой стороны, применение торсионов привело бы к значительному увеличению массы и ухудшению подвижности машины. Критике также подвергалось бронирование СУ-85. Лобовая и бортовая 45-мм броня с трудом выдерживала обстрел 50-мм противотанковыми пушками, не говоря уже про 75-мм и 88-мм длинноствольные орудия, которыми были оснащены немецкие танки. Конечно, самоходка не корабль и от одной пробоины она «на дно» не пойдёт, однако в условиях активного применения немцами кумулятивных боеприпасов любое попадание в боевую рубку могло оказаться для экипажа фатальным. Частично этот недостаток был устранен на СУ-100, которая получила 75-мм лобовую броню.
